– А ты местный?
– Нет, из Бостона, сам не слышишь? – Подделанный акцент был идеален и Дэн даже немного обиделся, что его труд остался незамеченным.
– Штат Массачусетс?
– Нет, его на зиму перевозят во Флориду.
Вообще, Кину нравились хиппи. Он даже жалел о том, что пропустил шестидесятые – бунтующая молодежь, расцвет наркотиков, разноцветные фургончики. Свобода духа и тела, разве что-то может быть прекрасней? Но вот конкретно этот индивид был немного раздражающим. И дело было не в том, что он слишком много болтал, скорее в тембре голоса и манере растягивать гласные.
Учебный год только стартовал, и Дэнни еще не успел толком ни с кем познакомиться, а этот парень, как оказалось, квартировал в его общежитии, только этажом выше. Они встретились десять минут назад за углом здания, движимые желанием закоптить себе легкие, так и познакомились.
Учебный процесс для Дэнни был в новинку, и местами он был куда скучнее, чем представлялось. Впрочем, большинство учащихся разделяло его точку зрения. То и дело до его слуха доносились жалобы на то, что проводить лекцию в субботнее утро – настоящее зверство. Судя по унылым лицам и теням, что залегли под глазами у недовольных, их вчерашний вечер прошел довольно бурно.
А вот Дэн как раз таки был не прочь послушать, тем более, что эта тема была ему весьма интересна.

Как только заговорил преподаватель, смолкли оживленные голоса, и студентов сковало сонное оцепенение. Кто-то уткнулся в гаджеты, некоторые просто смотрели перед собой, пытаясь придать взгляду осмысленность. И лишь когда мистер Келлс упомянул про вырубку леса, девчушка с копной светлых кудряшек, сидевшая рядом с тем хиппи, навострила уши. Невооруженным взглядом было видно, что эта тема задевает ее за живое. А после предложения выступить, она была единственной, кого не «заинтересовал» вдруг пол под ногами. Девушка вскинула руку и тут же заговорила:
– Я считаю, что разрушение окружающей среды ужасное преступление. Наша планета заслуживает бережного отношения, а не использования!
Ох уж эти активисты-зеленые. Готовы в любом разговоре найти лазейку и обвинить собеседника в уничтожении джунглей даже если он случайно промахнулся, кинув пластиковую бутылку мимо урны. «А ты знаешь, сколько разлагается пластик?!» Истерички.
– По-моему, речь немного о другом. На счет природы можно вообще не беспокоиться. Джордж Карлин был совершенно прав, когда сказал, что планета в порядке. Это людям...  будет плохо, – процитировать точнее Дэн не рискнул.
Многие выходцы из его мира считали людей за еду. Кин относился к ним скорее, как представителям иной культуры – что-то его привлекало, иное казалось странным. Были и сходства, и различия. Бэдленд беден на эмоции, там никто не вдавался в тонкие материи и не размышлял о том, имеет ли он право на свой кусок пирога. Просто брали то, что было. Люди делают точно так же, только постоянно оправдываются за это перед собой и другими, выдумывая кучу причин. И зачем? 
– Пользоваться предоставленными ресурсам можно, раз уж человек часть этой экосистемы. Единственная ошибка – полагать, что этот мир появился специально для людей, что они какие-то особенные.

–  Если «отключить» природу, то примерно через восемь минут Земля превратится в шарик мороженного, а ты без воздуха умрешь еще раньше, – раздался комментарий откуда-то с задней парты.
– Эй, я не это имел в виду!
Стамп только покачала головой.
– Эрик, ты путаешь реальность со Стар Треком – у нас нет репликаторов. И никакая гидропоника не сможет обеспечить едой шесть миллиардов человек. Еще расскажи, давно ли человечество изобрело какую-нибудь альтернативу бензину? Да, тут можно вспомнить про электромобили, но, сколько их и сколько машин, которые потребляют топливо из нефти?
Всего за два с небольшим столетия, люди сделали огромный рывок вперед. Машины заменили людей на производстве, сейчас даже на место привычного обслуживающего персонала можно скорее увидеть какой-нибудь прибор. Зачем платить кассиру в банке, если можно поставить автомат, который за пару минут отсчитает нужную сумму? Даже такая привычная вещь, как общение, все больше проходит через технику. Чтобы увидеть того, кто живет на другом конце страны, нужно было сесть на поезд или самолет и, преодолев километры, наконец, встретиться. Сейчас достаточно нажать кнопку. Потрогать ты его не сможешь, но, возможно, скоро решат и эту проблему, изобретя какие-нибудь 5D-телефоны.
– А я все равно думаю, что потребление ресурсов в этом вопросе вторично. Если абстрагироваться от природы, люди потеряют свою суть как вид. Возьмем, к примеру, тех, кто сейчас находится в коллежде, и поместим в замкнутую искусственную среду.
– Как в фильме «Остров»?
– Да, вроде того, – Дэн кивнул. – Только нет никаких баек про катастрофу и прочее. Но чтобы это сообщество могло выжить, придется тоже вводить похожие правила – минимум удобств, а общение сведется к функционалу, чтобы свести на нет возможные конфликты. А они возникнут рано или поздно. Следующее поколение уже будет воспитано по этим правилам, но будут видеть отголоски. А еще через поколение совсем забудут о том, что можно было жить иначе. В результате мы имеем расу теплокровных роботов, которая будет жить до тех пор, пока какой-нибудь отщепенец не узнает о прошлом и не развалит общество.
Кин замолк и оглядел аудиторию.
– Что, слишком много фильмов-антиутопий смотрю?

Расизм? Как интересно. Сам Кин людей по цвету кожи не делил, так же как и по другим признакам. Среди его сородичей понятие сегрегации тоже присутствовало, но не носило негативного характера. По крайней мере, никто никого не преследовал лишь за принадлежность к другому виду. Разница была только в силе, но, если человек мог добиться иного положения многими способами, то имитаторы такого счастья были лишены. Только выбравшись из Бэдленда можно было стать кем-то иным.
– С этого дня, я буду звать тебя Картманом, – подал голос высокий парень с чертами лица, которые явно выдавали в говорившем индейские корни. Кое-кто засмеялся.
– Ну, может и не в первом поколении, – Кин пожал плечами. – И да, власть в подобном обществе будет централизована и более чем авторитарна. Смотрите сами: мы тут сидим всего десять минут, а уже есть конфликтующие стороны, – Дэн указал на Эрика и Виолетту. – При условиях изоляции обычным спором можно было уже не отделаться. Поэтому и нужны ограничения, которые не дадут возникнуть даже искре, которая сможет привести к пожару. И это уже будет не человеческое общество.
Читать книги о «прекрасном новом мире» или смотреть фильмы было интересно. Именно потому, что это вымысел – жить в такой среде было бы смертельно скучно. Нет ничего более прекрасного, чем возможность быть любым, не стричься по линейке, не ходить строем. Весь мир это хаотичный клубок, сплетенный из шести миллиардов вероятностей.
– А еще у меня есть вопрос о искусственном отборе. Мистер Каннон так уверенно говорит о нем, видимо считает, что останется в числе избранных, а темнокожих парней выкинут, как нечто ненужное. Кто-нибудь из твоих близких служил?
– Конечно, дед и дядя. А это тут причем?
– И вполне могли быть ранены и им переливали кровь, так? – Эрик кивнул. – В начале сороковых один врач, его звали Чарльз Дрю, нашел способ хранения донорской крови – плазму, то без чего не проходит практически ни одна операция. Так что, твоим родным жизнь спас черный парень. Он, правда, уже умер, но если бы у меня была возможность выбирать, кто попадет в миллиард счастливчиков, я бы, пожалуй, выбрал его.