Мало кто знал (а кто таки знал, тот обычно об этом жалел), что у доктора Скайларка было 273 градации скверного настроения, ровно по счету градусов Кельвина, который отвечает критериям термодинамического состояния тройной точки воды. Также это хорошо перекликалось с тем, что 0 по Кельвину - температура, какую в научно-популярной среде привыкли называть абсолютным нулем. Когда Ник об этом думал, ему становилось примерно на один градус веселее. Сложно было сказать, какие факторы топили этот лед сегодня (как правило, этот деятельный экстраверт достигал своего нуля по возвращении домой, сохраняя оный на протяжении ночи и принося его по утру на работу), но очередное воссоединение с регулярно теряемыми в хламе рабочего стола наушниками  сыграло в этом немалую роль. Николас, как человек, которого даже самый мусорный плейлист делал чуточку терпимее к невзгодам и здорово стимулировал трудовую деятельность, был весьма воодушевлен этим счастливым стечением обстоятельств (и перемещением мусора на его столе, которое он любил объяснять деятельностью движущейся гальки из Долины Смерти, которую ему набрали сослуживцы в качестве сувенира или, если угодно, аналога домашней живности). И этим вечером это было как нельзя кстати, потому что бессовестно откладываемый до последнего долг обеспечил ему (и не только) серию незабываемых сверхурочных в совершенно неопределенном количестве.
Осчастливить перспективой потенциально незабываемого совместного труда свою жертву из биологического Нику пришлось еще прошлым вечером, и подчеркнуто нейтральная реакция его несколько насторожила. Ну, то есть, понятно, что человек, без каких либо трудностей в поддержке профессиональной этики и субординации найдет в себе силы не осыпать его по телефону проклятиями, не интересоваться в далекой цензуры форме, с чего бы ему вообще за это браться и даже не станет причитать, обращаясь с риторическими вопросами к мирозданию (по крайней мере, пока он не положит трубку), но подчеркнутая доброжелательность мисс Хоук отдавала легким таким холодком промеж лопаток. Сейчас же, напрочь игнорируя это навязчивое фантомное ощущение, парень направлялся на вотчину повелителей хромосом или что там у имитаторов вместо этой ерунды в клетках имелось, мелодично насвистывая в такт причудливо чередующимся трекам в плеере его некогда пижонски белого, а теперь изрядно потертого и оббитого айфона, окончательно и бесповоротно устареть которому предстояло уже через 6 дней.
Он думал было отсрочить выполнение обязанностей, по привычке заглянув в отдел технического обеспечения, который располагался ровно между ИМПЭ и ксенобиологическим, но понял, что сегодня не задержится надолго, когда в десятке миллиметров от его головы просвистела и солидно звякнула об стену увесистая гайка, очевидно, с охлаждающей системы одной из установок, излеченная из тех процесса, судя по всему, из-за сорвавшейся резьбы. Впрочем, в полете Ник этого разглядеть не успел, зато намек понял очень хорошо. На лету.   
Вообще, как истинный трудоголик, ночевки на работе Скайларк предпочитал вечерам в пустынной и неуютной холостяцкой квартире. Лаборатория, освобожденая от присутствия более чем 80% своего дневного населения, со снующими дежурными офис-менеджерами и уборщицами приобретала какое-то особенное очарование с налетом романтики, именно в такие моменты в Нике шевелился росток тщеславия, а на макушку шлепалась воображаемая картонная корона. В любом случае ему стоило бы помнить, что его феодальные владения остались далеко позади, а значит стоит быть повежливее. Он "выключил" свист, похоронил идею о том, чтобы подпевать особенно полюбившимся композициям и одарил Рину, бдящую на рецепции улыбкой, которая по уровню доброжелательности балансировала на грани харрасмента.
- Я там, мисс Хоук компанию составлю. Если что, - указал большим пальцем Николас на дверь за своей спиной в ответ на взгляд, выражающий, в общих словах смысл: "А мама твоя знает кому и где ты по ночам компанию составляешь?!" и прошмыгнул мимо. Потенциальные слухи его вполне устраивали, он уже давно привык, что по мнению уборщиц и прочего персонала, подверженного из-за особенностей работы острым приступам синдрома вахтера, после заката солнца одержимые сомнительными научными идеями люди без личной жизни подобно оборотням становятся необузданными развратниками, устраивающими за толстыми плексигласовыми стенками лабораторных боксов многочасовые оргии. Впрочем, доказательств того, что оргий никто не устраивал, у него тоже не было. Но когда он начинал отвлекаться на размышления о гипотетической возможности такого досуга, ему становилось обидно, ведь его никто так и не удосужился позвать.
Без труда выбросив из головы лишний мусор, ученый постучал костяшками пальцев в створку двери, после чего на половину сунулся в чужой кубик.
- Добрый вечер. Я надеюсь, я вовремя. Не помешаю? -
О, разумеется, нет, они же договаривались. Ответ нему не был нужен, а формальности слетали с губ по старой привычке. Он прошел вглубь , остановившись у ее стола.
- Я полагаю, что чем раньше мы начнем, тем раньше закончим, не так ли? Рекомендую согласиться, а дальше мой заразительный оптимизм сделает все за вас. Оглянуться не успеете, как у вас овертаймов накопится на два дополнительных месяца отпускных, - одной из неприятных особенностей речи Ника являлось то, что в принципе, как правило, было сложно понять, шутит он или серьезен. Вовсе не из-за невыразительной манеры изъясняться, а скорее потому, что он с одинаковой непринужденностью мог рассуждать о том, что на завтрак сегодня предлагали сендвичи с курицей, что ему в голову пришла новая интерпретация квантовой неопределенности Гейзенберга или что он невероятно сердит, а по такому случаю может рассказать о пикантных обстоятельствах, в коих знавал мамашу объекта раздражения.